Путь этой художницы в корне отличается от других. АнгелА начала рисовать не ради хобби, самовыражения или прибыли. В её случае краски были лекарством. Можно сказать, что они вернули девушке внутреннюю гармонию и душевное равновесие. Как это произошло, художница рассказала нам в эксклюзивном интервью.
Эта история началась в 2013 году, когда АнгелА находилась на лечении в профилактории...
АнгелА: Мой родной дядя, художник, предложил попробовать арт-терапию для успокоения мыслей и выплеска эмоций. Он привёз холсты и акриловые краски, мне так понравилось разбавлять их и смешивать, что я стала рисовать постоянно. Это действительно помогло мне сосредоточить внимание и улучшить самочувствие, а заодно у меня появилась работа. Художником я ещё не стала, я только на пути к этому.
Artifex: Когда дядя впервые дал вам холст и краски, что именно вы нарисовали?
Дядя сказал, чтобы я просто размазывала приятные мне краски по холсту, не думая ни о чём. Чтобы вернулась в детство и нарисовала самую плохую картину в мире. Так как она изначально должна быть самой худшей, то мне можно будет не бояться и не волноваться из-за того, что я не умею рисовать. Потому что чем хуже я нарисую, тем будет лучше. Он сказал, что критерий оценки при таком подходе уничтожится, это будет моим нулевым отсчётом, первым шагом в другой, красочный мир.
Тогда я нарисовала свою худшую картину в мире и стала АнгелА.
Artifex: А до этого момента вы когда-нибудь пробовали рисовать? Глядя на ваши картины, кажется, что вы учились живописи профессионально…
Современное понятие «профессионально» не имеет смысла, пока не получен правильный ответ на главный вопрос искусства XX века. Его задал Марсель Дюшан, звучит он так: «Что представляет из себя произведение «Фонтан»?».
Поэтому я не понимаю, можно ли называть Йозефа Бойса, Дэмьена Хёрста и Джеффа Кунса профессиональными художниками. И кто теперь художник, когда живопись подменяется брендом, когда картины ─ это довесок к скандалам в жёлтой прессе, когда чем больше «цирк», тем лучше художник? Когда восхищаются обыкновенными вещами из супермаркета, размещая их в музеях только за то, что там подпись, и не хотят покупать за символическую цену подлинники великих современных художников на уличном рынке; картины, которые стоят огромных денег на аукционах. Когда прививается примитивизм в искусстве, и принтер приравнивается к художественному произведению; в результате этого ни один искусствовед мира не может установить авторство художника, если нет каталога, или отличить подлинник от подделки.
А живописи я учусь постоянно, у меня очень хорошие учителя. Я переписывалась с Герхардом Рихтером и Banksy, пока не поняла, как они создают свои картины и не научилась этому сама. Также в обучении мне помогает мой дядя.
Artifex: Какое определение можете дать своему стилю?
Было такое направление в живописи ─ поп-арт. Оно немножко устарело, но актуальности не потеряло. А сейчас появился новый стиль под названием АртПопс, то есть поп-культура для модных и красивых людей. Это направление не такое серьёзное, как задумывалось Энди Уорхолом. «Попсовое искусство» получилось более весёлым, ярким и открытым.
Artifex: Какую технику и инструменты вы используете для работы?
В основном, контуры ─ это акрил. Заливки фона делаю аэрографом с помощью трафаретов.
Artifex: Почему такой выбор?
Потому что аэрографом можно делать очень ровный фон без мазков кистью. А трафареты позволяют создавать ровные линии. И самое главное ─ я рисую светом. На фото это увидеть невозможно.
Холсты получаются очень модными и современными. Когда вы посмотрите на них при различном освещении ─ при разных углах падения света, при цветном свете, в полумраке или подсвечивая картину прожектором с обратной стороны ─ тогда вы сможете увидеть всё так, как было задумано.
Также я могу писать масляными красками, но они сильно пахнут, долго сохнут и для них требуется много кисточек… Но, если кто-то хочет картину именно масляными красками, то я не спорю.
Artifex: Вы сказали, что рисуете светом. Можете ли вы объяснить, как именно это делаете? Имеет ли какое-то особое значение погода за окном, лучи солнца или лампочка в комнате в тот момент, когда вы творите?
Очень трудно объяснить словами, как пахнет роза: как бы я не объясняла, запах не появится.
«Рисую светом» означает, что я продолжаю рисовать, даже когда картина закончена. Произведения специально разработаны под цветовые гаммы. Определённые заливки фона и акриловые контуры создают ощущение другой реальности восприятия, если подсвечивать картины с другой стороны. Это принцип витража, только вместо стекла холст. Так как слои краски в зависимости от толщины по-разному пропускают свет, либо полностью гасят его, картины становятся объёмными. Также, меняя источник света и его цвет, изменяется изображение и восприятие картины: в зелёном получается одно настроение, в синем или жёлтом ─ другое.
Artifex: Ваши героини, в основном, девушки. Почему?
Не совсем так. Это вы просто попали на серию «Счастливые домохозяйки». Я иногда делаю серии картин, объединённых одной темой, как например «Папино детство». Там есть Винни Пух, Исаакиевский собор, советский паспорт, Арнольд Шварценеггер, и девушки тоже, конечно, присутствуют. Вообще, если бы не было девушек, то не было бы ничего в этом мире.
А так в моём творчестве есть все герои, начиная от апельсинов и бабочек и заканчивая жёсткой эротикой и черепами.
Artifex: А как появилась идея создать серию «Папино детство»?
Так как я не помню своё детство, то попросила папу, чтобы он рассказал мне о своём. Мне было интересно, что он помнит с того момента, когда был маленьким и до того, как началось моё детство и, следовательно, закончилось его.
Когда папа вспоминает свою молодость, он радуется. Я нарисовала всё то, о чём он рассказывал для того, чтобы он чаще улыбался.
Artifex: Эта серия работ чем-то напоминает картины Дубосарского и Виноградова. Знакомы ли вы с творчеством этих художников?
Есть очень много художников, похожих на кого-то, все они одинаковые и различаются только подписью и ценой. Они не могут предложить ничего большего, чем Энди Уорхол. В отличие от меня, все они ─ устаревший вариант. Они работают в плоскости. Мои же картины не могут никого напоминать, потому что принципиально отличаются: они объёмные и многозадачные, их невозможно рассмотреть и оценить по фотографиям. Это новая современная живопись.
Человечество потеряло чувство разума, красоты и оригинальности.
Люди видят только подписи, у них золотая пыль в глазах. Если в меня Роман Абрамович, например, начнёт вкладывать огромные деньги: покупать картины и заниматься маркетингом, куратором будет Ларри Гагосян, а исполнительным продюсером Дэмьен Хёрст, то при серьёзном подходе через три года я свободно «подвину» Кабакова, который посвятил этому всю жизнь, и он вылетит из «хит-парада». При этом абсолютно не важно, какие у меня будут картины.
Поэтому мои работы, скорее, напоминают картины Ильи Кабакова, чем Дубосарского и Виноградова.
Artifex: В ваших картинах преобладает оранжевый цвет. Почему?
Потому что кожа у человека оранжевая. Все мои персонажи ─ яркие личности и светятся в темноте. Но я люблю ещё синий и зелёный цвета. Но когда я рисую синих или зелёных людей, то не всем это нравится. А оранжевая кожа больших вопросов не вызывает. Поль Гоген и Винсент ван Гог тоже так делали – это их наработки.
Artifex: Что для вас самое важное в картине?
В картине нет ничего важного. Картины, как и люди, ничего не представляют из себя по отношению к природе.
Artifex: Я видела у вас интересный альбом под названием «P-s». Расскажите об этих абстрактных картинах.
Это работы моего дяди. Он один из самых мощных художников мира. Абстракция ─ это единственное направление в современной живописи, которое имеет отношение к художественному творчеству. Это вершина искусства. Все остальное делает за художника фотоаппарат.
Artifex: Вы хотите стать известным художником, или картины для вас – это просто терапия и выплеск эмоций?
Я согласна с Борисом Леонидовичем Пастернаком:
Цель творчества ─ самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.
Artifex: Мы подошли к последнему вопросу: есть ли у вас заветная мечта?
Моя заветная мечта, чтобы «человеки» поняли, что они ЛЮДИ. Люди с большой буквы.
Artifex: АнгелА, мне было очень приятно с вами общаться! Спасибо за интересное интервью!